НДС: Патент как душитель инноваций

Сегодня подготовил для коллег введение в очень болезненную и архиактуальную тему – систему патентования и патентное право.

То обстоятельство, что не являюсь даже отдаленно экспертом в данных специфических областях, расцениваю как величайший козырь в дискуссии, поскольку трудно представить себе более вредную для общества форму диверсии, чем предоставление трибуны т.н. «специалистам». Специалисты, people from within, народ изнутри, наслаждающийся благами уютного междусобойчика, ими же и устроенного, непременно прикрывающийся высокомерным презрением к миру извне («О чем с вами разговаривать? Все равно ничего не поймете!») – это адвокаты дьявола, чей вред для недопущенных к пирогу – то есть всех нас остальных из мира внешнего – трудно переоценить. С этими «специалистами» я чуть ли не каждый день по нужде профессиональной сталкиваюсь в сфере биржевого трейдинга и финансов, поэтому знаю не понаслышке, с какой энергией народ изнутри готов защищать свою синекуру и пудрить мозги всякому, кто осмелится замахнуться на их «палисадник» (тот, что из бородатого анекдота про тискающихся гомосексуалистов на скамеечках и милиционера, охраняющего общественный порядок поблизости, к которому обратился перепуганный и неподготовленный к новым реалиям прохожий: «А ты, дружок, не ходи в наш палисадник!»)

Разговор об ужасах патентного права мне навеяли два обстоятельства. Во-первых, непрекращающаяся, идущая по нарастающей судебная свара, которая в последние годы и месяцы, похоже, целиком подменила патентами реальные инновации в технологических областях бизнеса. Apple против Samsung, Samsung против Apple, HP против Dell, HTC против Apple, RIM против Google, Google против Amazon – bellum omnia contra omnes, которую нам лицемерно преподносят как высшее достижение прогресса. За шорами этого «высшего достижения» уже не проглядывает хоть какое-то мало-мальски инновационное шевеление.

Посмотрите на айфон – лучший смартфон современности. Ему уже пять лет! Никакой принципиально новой функциональности, никакого реального прогресса в технологиях, если не считать фасадных рюшечек, наращивания пикселей на экране и пародии на искусственный интеллект по имени Siri. Зато судебным искам, которыми Apple застращал конкурентов, несть числа! И какие всё иски: запретить продажи лучших смартфонов и планшетов Samsung на том основании, что они … очень внешне похожи на айфон/айпад! Ну не бред?!

Посмотрите на конкурентов: ни малейшего шевеления фантазии, ни намека на технологический прорыв – одно лишь пошлое копирование всего, что только ни выходит из дизайнерских ателье в Купертино! Смартфоны и планшеты Samsung и HTC до того беспомощны в креативном отношении, до того вторичны по отношению к продукции Apple, что заставляют задуматься о творческом потенциале в целом восточных наций: скопипастить аккуратно, педантично, по школьному – это на ура, придумать хоть что-то самому – увольте!

Дело, впрочем, не в Apple, Samsung и прочих корифеях дня. Дело в чудовищной, развращающей, разлагающей и уничтожающей саму суть инноваций системе патентного права, которая заправляет всем сегодня в мире! Именно эта система делает судебную склоку и стрижку маржи – самым выгодным деловым предприятием. Гораздо более выгодным, чем инвестиции в реальные инновации.

Стоит ли упрекать коммерсантов, коли они занимаются тем, что им выгоднее? В конце концов, вся суть бизнеса только в этом и заключается: вкладывать деньги туда, где более выгодно, ради преумножения самих денег. Для чего их преумножить, во имя каких таких целей и идеалов – дело сто пятидесятое. Вот и получается, что Google за 12 миллиардов долларов (!!!) покупает разорившееся мобильное подразделение Motorola – вовсе не ради никому не нужных смартфонов, а ради пакета патентов, которые Motorola годами собирала в своем портфеле. Гуглу скупать панетны банально выгоднее, чем что-то там изобретать сверх тупикового своего Андроида!

Второе обстоятельство, подтолкнувшее меня к дискуссии о праве сложившейся патентной системы на существовании – это первые шаги, которые в начале июля американские власти предприняли в рамках воплощения в жизнь решений America Invents Act (Закона об изобретениях Америки), принятого Конгрессом в 2011 году. Речь идет о развертывании сети т.н. полевых патентных офисов в Кремниевой Долине, Детройте, Денвере и Далласе – то есть в центрах информационных технологий, автомобилестроения, энергетических систем, и роботизации.

Назначение «полевых офисов» – ускорить регистрацию новых «изобретений» и выдачу новых патентов. America Invents Act принимался как реакция на громадную очередь ожидания из страждущих приобщиться к Великой Американской Кормушке: по состоянию на апрель 2010 года рассмотрения дожидались 750 тысяч патентных заявок!

Американское правительство рассудило, что очередь ожидания из необработанных патентов сдерживает инновационный порыв нации, и ринулось исправлять ситуацию: нанимать тысячи новых чиновников, открывать тысячи новых офисов (в том числе и полевых, дабы располагаться поближе к заказчикам).

Не буду вдаваться в исторические подробности возникновения патентного права в том виде, как оно сложилось сегодня – любителей самостоятельного копания отправляю к блестящему анализу одного из самых уважаемых мною экспертов – Мэттью Иглесиасу в Slate (America's Patent Crisis). Приведу лишь главный вывод, который делает Иглесиас из этой истории: патентная система, возникшая из финансовой слабости государства в XVIII веке и являвшаяся изначально формой взаимовыгодного сотрудничества между властью и частным капиталом, сегодня выступает одним из основных тормозов инновационного развития. В силу целого ряда обстоятельств: во-первых, как я выше уже поминал, стричь овец по патентному праву выгоднее в денежном отношении, чем вкладываться в НИОКР, во-вторых, дюжина крупных игроков, сконцентрировавших в своих руках львиную долю мировых патентов, перекрывают дыхание и не оставляют шансов для становления и развития стартапов.

Критика сложившейся патентной системы, однако, не должна восприниматься коллегами с прямолинейной однозначностью. В вопросе о желанном будущем для этой системы я полностью солидарен с помянутым Мэттью Иглесиасом: патентная система должна быть сохранена в более ли менее неизменном виде в тех областях, где на научные изыскания уходят колоссальные материальные и людские ресурсы – в первую очередь речь идет о фармакологии и медицинской промышленности. Это, безусловно, чудовищно, что банда из Большой Фармы накручивает по 10 тысяч процентов на своих таблетках, но по крайней мере это хоть как-то оправдано, поскольку на стадиях разработки и регистрации новых лекарственных препаратов в государственных контрольных ведомствах затраты также измеряются миллиардами долларов.

Что касается информационных технологий и всего цифрового сектора экономики, то существующая патентная система – это безусловное зло, сдерживающее развитие, заменяющее инновации судебными разборками. По словам Иглесиаса «реальный риск упущенных инноваций заключается в том, что ресурсы отвлекаются от производства новых замечательных продуктов и направляются на покупку юристов, вместо вложений в перспективные деловые стартапы, деньги тратят на поглощение отживших свой век фирм, скопивших арсенал старых патентов».

Подводя итог сказанному, хочу сказать, что я лично не вижу ни малейшей реальной перспективы для сколько-нибудь радикального изменения сложившейся патентной системы в мире. Копирасты и патентасты будут сражаться до последнего издыхания (лоббировать, стращать, гнобить в суде, угрожать, принуждать – арсенал средств и материальное обеспечение у этой братии по истине не знает границ). Единственный шанс на изменение патентной парадигмы – уничтожение всей экономической системы и обслуживающей ее политической надстройки. С учетом того, какими семимильными шагами мы приближается к Тотальному Ресету кредитно-виртуальной финансовой системы в мире, помянутый шанс для ликвидации патентного права в его современной ипостаси отнюдь не смотрится утопическим.